Как часто выразить любовь мою хочу,
Но ничего сказать я не умею,
Я только радуюсь, страдаю и молчу:
Как будто стыдно мне – я говорить не смею.
Но в близости ко мне живой души твоей
Как все таинственно, как все необычайно, -
Что слишком страшною божественною тайной
Мне кажется любовь, чтоб говорить о ней.
В нас чувства лучшие стыдливы и безмолвны,
И все священное объемлет тишина:
Пока шумят вверху сверкающие волны,
Безмолвствует морская глубина.
Ты тихо поешь колыбельную песню опять
И стала красивой,как прежде.Глаза потеплели.
Луна колыбель освещает.Ты глаз оторвать
Не можешь от этой залитой луной колыбели.
Ты тихо поешь колыбельную песню опять.
Я счастлив: и вновь понимаю,как вечно все это.
Я знаю: ребенку-расти,этой песне-звучать.
Я знаю,что вечно сияние лунного света.
Лицо материнское будет красивым всегда,
Любовь материнская будет полна бескорыстья,
Как будет прохладной далеких вершин высота,
Как будут весною зелеными травы и листья.
Ты тихо поешь колыбельную песню опять
И стала красивой,как прежде.Глаза потеплели.
Луна колыбель освещает.Ты глаз оторвать
Не можешь от этой залитой луной колыбели.
Понедельник, 03 Октября 2011 г. 08:58
+ в цитатник
Улетели листья с тополей - Повторилась в мире неизбежность... Не жалей ты листья, не жалей, А жалей любовь мою и нежность! Пусть деревья голые стоят, Не кляни ты шумные метели! Разве в этом кто-то виноват, Что с деревьев листья улетели?
В глухую степь земной дороги,
Эмблемой райской красоты,
Три розы бросили нам боги,
Эдема лучшие цветы.
Одна под небом Кашемира
Цветет близ светлого ручья;
Она любовница зефира
И вдохновенье соловья.
Ни день, ни ночь она не вянет,
И если кто ее сорвет,
Лишь только утра луч проглянет,
Свежее роза расцветет.
Обманите меня... но совсем, навсегда... Чтоб не думать зачем, чтоб не помнить когда... Чтоб поверить обману свободно, без дум, Чтоб за кем-то идти в темноте наобум... И не знать, кто пришел, кто глаза завязал, Кто ведет лабиринтом неведомых зал, Чье дыханье порою горит на щеке, Кто сжимает мне руку так крепко в руке... А очнувшись, увидеть лишь ночь и туман... Обманите и сами поверьте в обман.
Хочу я быть невестой, красивой, завитой, под белою навесной застенчивой фатой. Чтоб вздрагивали руки в колечках ледяных, чтобы сходились рюмки во здравье молодых.
Чтоб каждый мне поддакивал, пророчил сыновей, чтобы друзья с подарками стеснялись у дверей.
Сорочки в целлофане, тарелки, кружева... Чтоб в щёку целовали, пока я не жена.
Платье мое белое заплакано вином, счастливая и бедная сижу я за столом.
Страшно и заманчиво то, что впереди. Плачет моя мамочка,- мама, погоди.
... Наряд мой боярский скинут на кровать. Мне хорошо бояться тебя поцеловать.
Громко стулья ставятся рядом, за стеной... Что-то дальше станется с тобою и со мной?..
Висли руки с кислой скуки... Вдруг — и дзинь!— гитары звук,- И пошел под выстуки, под стуки Словно пьянствовать каблук.
Вот пустился шибко-шибко, Вот и вздрогнула рука, Вот и вспрыгнула улыбка На ладони с каблука.
Шибче и шибче и в трепете весеннем Выстуки, и вычеки, и вытопы горят. Миг — и посыпался, забился по коленям Хлестких ладоней звончатый град.
Больше, больше звончатого града! Эх, раз, еще раз! Вихри лихих, оглушительных радуг Начал вычеканивать пьяный пляс.
Начал вычеканивать и, оторопью встрепан, Начал вбрасывать и в жар и в озноб. Вот и — в задоре стремительного топа — Ладонями, ладонями и в рот и в лоб. Еще бы подзадорить, и все пошло б Всполохом безумья... И вдруг — стоп!.. Мертвое мгновенье — и потоп Огромным восторгом взъяренного хлопа.
Свечи, вино, шоколад и цветы.
Сказочный вечер заветной мечты.
Тихая музыка, ласковый взгляд,
Лёгкий озноб и слова невпопад.
Гроздья рябины стучатся в окно.
Светом играет в бокалах вино.
Пламя свечей от дыханья дрожит.
Танец теней на стене ворожит.
Встретились взгляды...
Руки сплелись...
Сбилось дыханье...
Губы слились...
Свечи погасли, забыто вино.
Смотрит рябина стыдливо в окно.
Время на миг прекратило свой бег.
Мир опрокинулся, разум померк
И растворился, навеки угас
В море бескрайнем чарующих глаз.